Дон в годы революции и Гражданской войны. 1917 – 1920. Том 1: март 1917 – май 1918

onarch.ru онскиеархивы.рф онские Архивы Раздел второй. Воспоминания 387 каз атамана не появился в свет: близкие ему люди отсоветовали ему делать это шаг, т[ак] к[ак] на заседании Сарычев дал ему попять, что войска в области лишь подчинены ему но- минально, а признают власть Петроградского солдато-рабочего комитета! Типичны были выступления казаков – депутатов «сотенных комитетов», все они гово- рили о нуждах, касающихся обмундирования и продовольственного вопроса, также о за- держках в получении жалования, и никто из них не упомянул о рабочих и солдатских ко- митетах. Держали себя скромно и в достаточной мере почтительно. Эта разница резко бро- салась в глаза, в особенности относительно Сарычева, поведение коего на заседании было крайне нагло, что коробило даже атамана – старого революционера! <…> 6 марта в 9 ч[асов] утра прибыл с Кавказа в Ростов поезд Великого князя Николая Ни- кол аевича. К этому времени из Новочеркасска прибыли представители городского самоу- правления в лице присяжного поверенного Петровского, есаула Голубова и вольноопреде- ляющегося Сахранова. В этом поезде находился арестованный ими атаман генерал гр[аф] Граббе. Как только остановился поезд великого князя у дебаркадера, генерал гр[аф] Граббе вышел из своего вагона и быстрыми шагами дошел до вагона, в котором находился Вели- кий князь, и спешно вошел в вагон. За ним ринулись к вагону г[осподин] Петровский и еса- ул Голубов, но были не допущены в вагон генералом Балинским (из свиты Великого князя). Минут через 5 эти представители были приглашены в вагон Вел[икого] князя, где пробыли очень короткое время и, видимо, были крайне недовольны результатом приема. После вы- хода представителей Великий князь высунулся из окна и долго говорил с железнодорож- ными служащими (носильщиками). При отходе поезда эти лица дружно прокричали «ура!» Я был свидетелем всего происшедшего, т[ак] к[ак] прибыл на вокзал для встречи Вел[икого] князя, но не был приглашен в его вагон: видимо, разговор с новочеркасскими представителями нарушил обыкновенный церемониал при встрече высочайших особ, ко- торые принимали доклад-рапорт начальника гарнизона. <…> Ростов-на-Дону при войсковом атамане генерале от кавалерии А. М. Каледине <…> В июле месяце умер и[сполняющий] д[олжность] начальника бригады полк[овник] Стель- ницкий, переутомленный «уговариваньем» солдатских банд (именовавшихся все же – за- пасными полками), т[ак] к[ак] ни днем, ни ночью не имел покоя от творимых солдатами без- образий и скандалов. Заместителем его был назначен подполк[овник] Скудре, состоявший в «Совете оф[ицерских] и сол[датских] деп[утатов]» в роли помощника председателя ефрей- тора Мельситова, т[о] е[сть] был участником выносимых «Советом» решений, противных приказами распоряжениям войскового атамана. Вместо первого выборного городского го- ловы – Николаева, был выбран на этот пост П. С. Петренко, так как первый, уехавши для решения «военных вопросов» в Петроград, так и не возвратился в Ростов. Таким образом, как со стороны «Ростовского комитета» так и со стороны и[сполняющего] д[олжность] начальника 39-й пех[отной] зап[асной] бригады нельзя было ожидать атаману какой-либо поддержки. Такое положение вещей существовало до 25 октября, когда в Пе- трограде большевиками была свергнута власть Временного правительства. 26 октября «Ро- стовским комитетом» был получен от большевиков «декрет», требовавший подчинения но- вой власти. В Ростове, как я уже писал, доминирующее положение занимала партия социалистов- меньшевиков; к ней принадлежало большинство административных лиц: П. С. Петренко,