Дон в годы революции и Гражданской войны. 1917 – 1920. Том 1: март 1917 – май 1918

onarch.ru онскиеархивы.рф онские Архивы Раздел второй. Воспоминания 395 мещение городской думы (vis-a-vis моей квартиры), куда вошел один с черного хода. Здесь застал всех заправил городского самоуправления; я им заявил о причине моего появления, на что один из них (Плесков) сказал: «Побудьте в кабинете городского головы, а там вид- но будет, как надо действовать!» Я так и сделал. Расположившись у окна, я видел все, про- исходящее на улице. На улице видны были несколько групп солдат и рабочих, о чем-то бе- седующих, и появились группы (человек 5), вооруженных винтовками, обходивших квар- тиры, оставленные чинами добровольцев; эти обходы совершали «местные большевики», пришельцы же не появлялись, ограничась высылкой конных разъездов. Часов около 10 по- сле совещания членов городской управы в станицу Гниловскую, где находился Сиверс со своим ш табом, выехал Мельситов и еще два члена управы для «переговоров» с ним. В это же вр емя вошел в кабинет Плесков и тихим голосом сказал: «Идите за мной!» Он провел ме ня к черному ходу городской управы; здесь снял свое пальто и фуражку, которые я одел и в сопровождении члена управы Собсовича вышел на улицу. Благополучно перейдя Са- довую улицу, заполненную черным людом, мы свернули на Дмитровскую улицу; здесь мне Собсович указал на человека, шедшего по правой стороне улицы, и сказал: «Не пе- реходя улицы, следуйте за ним и войдите в тот дом, куда он войдет!» После этих слов он меня оставил. Через 2-3 минуты мой гид вошел в ворота одного дома, куда последовал и я. Здесь я увидел присяжного поверенного Гурари, в квартиру которого решили меня поме- стить. Он дал тотчас же мне штатский костюм, сбрил усы и бороду, дал паспорт на имя ор- ловского мещанина Белова и предложил отдохнуть. Чувствовал я себя неважно: не успев- ши дома выпить утренний чай, я, благодаря повышенному состоянию нервной системы все время курил, отчего чувствовал сильную тяжесть в голове и боль в груди. Через час при- шел швейцар из городской управы с моим тулупом и папахой, не понявши распоряжения Гурари об относе этих вещей «на мою квартиру!» Таким образом, случайно стало известно швейцару мое новое местопребывание, что, видимо, смущало Гурари. Видя это и не желая его подводить своим присутствием в его квартире, я просил его сходить к доктору Зиль- берману для помещения меня в лечебницу. Гурари ушел с этой миссией. Через полчаса по- сле ухода вбежала в комнату, где я находился, г[оспожа] Гурари и взволнованным голосом заявила: «У нас в доме обыск!» Оставаться дальше оказалось невозможным, почему я, на- девши пальто (хозяйское) и меховую фуражку его слуги (военнопленный мадьяр), вышел на улицу с целью лично посетить д[окто]ра Зильбермана, жившего в доме соседнем с до- мом Мелконова-Езикова на Большой Садовой улице. Оказалось, что этот дом подвергался в это время жестокому обстрелу из пулеметов, т[ак] к[ак] было донесено, что на чердаке это- го дома засели юнкера с пулеметами. При таких условиях пришлось отказаться от посеще- ния доктора. Тогда я отправился к греческому консулу г[осподину] Криези – моему хороше- му знакомому. Его, конечно, не оказалось дома. Пришлось хитрить. Я сказал прислуге, от- ворившей мне дверь: «Передайте барину, что пришел посланный от португальского консу- ла г[осподи]на Кундури по важному делу». Меня впустили в квартиру; вышел в переднюю сам хозяин, очень подозрительно осматривал меня и с большой неохотой провел в свой ка- бинет. Здесь я ему назвал себя. Он тотчас переменил тон и заявил, что, к сожалению, при- ютить меня у себя он не может, т[ак] к[ак] его прислуга очень ненадежная, способная тот- час же донести обо мне. Я ему заявил, что и в мыслях не имел поселиться у него, но хотел просить его содействия помещению меня в «греческое общежитие», находившееся на Тка- чевском переулке. Он тотчас же написал об этом смотрителю общежития и послал свою дочь с этим письмом адресату. Не прошло и 5 минут, как началась усиленная стрельба по Малой Садовой улице – путь ушедшей его дочери. Консул был в отчаянии и не знал, на что решиться, чтобы воротить