Дон в годы революции и Гражданской войны. 1917 – 1920. Том 1: март 1917 – май 1918

onarch.ru онскиеархивы.рф онские Архивы Раздел первый. Документы, письма, дневники 51 № 34 Заявление председателя Старочеркасского гражданского исполкома И. И. Апанасова в Донисполком о сложении с себя обязанностей председателя комитета 28 марта 1917 г. ст. Старочеркасская 27 марта 1917 года, в 3 часа дня, я был вызван старочеркасским станичным атаманом в помещение станичного правления. Придя в указанное место, я получил от станичного ата- мана Х опрянинова сообщение о том, что двое из членов исполнительного комитета, Гри- гори й Иванович Мисеврин и учитель Киприян Владимирович Филиппов, с несколькими гр ажданами пошли обыскивать торговлю скобяными и красильными товарами Павла Ива- новича Переселенкова и что обнаружили у него 5 полубочек сурепного масла, которое, по заявлению Мисеврина и Филиппова, якобы, было у г[осподина] Переселенкова припрята- но. Я, зная историю, как означенное масло попало к г[осподину] Переселенкову, объяснил атаману, что г[осподин] Переселенков масла прятать не мог, потомучто он маслом съедоб- ным не торгует и что оказавшееся сурепное масло он купил у Старочеркасского о[бщест] ва взаимного кредита в декабре месяце прошлого, 1916 года, как негодное для еды, потому что указанное масло было по ошибке приказчиком о[бщест]ва налито на маслобойне в не- чистые полубочки (из-под вареного масла) и когда было доставлено в станицу, то торговцы взять таковую для продажи отказались. Масло это Переселенков покупал для того, чтобы таковое переварить и продавать для краски, так как в красильном масле ощущается нуж- да. Почему из всего я вижу, что произошло печальное недоразумение. После объяснения с атаманом последний предложил мне пойти к месту, где находилось масло. Когда я вышел из станичного правления, то на полпути до Переселенкова меня встречает толпа человек 25 народа, в числе которых были и пьяные, ведомая двумя указанными членами исполни- тельного комитета Филипповым и Мисевриным. Я остановился и стал расспрашивать, в чем дело. Толпа гудела. Было трудно разобрать, чего определенного она хотела. Я обратился к Филиппову и Мисеврину с вопросом, по чьему распоряжению они как члены исполнительного комитета (следовательно блюстители порядка и соблюдения дарованных нам прав неприкосновен- ности личности и прав собственности) пошли совершать обыск, собрав вокруг себя толпу с известной окраской поведения и наклонностей и заведомо недоброжелательно и бурно на- строенной. На это Мисеврин и Филиппов в повышеном тоне заявили, что они – власть и, что могут не спрашивать исполнительного комитета делать все: не только обыскивать лавки, но и дома. На это я возразил, что совершать обыски исполнительный комитет по инструк- ции не уполномочен, а, следовательно, тем более отдельные члены его, что в исполнитель- ном комитете есть продовольственная комиссия, которая может в известном законом по- рядке, не оскорбляя ни достоинства ни чести свободного гражданина, производить извест- ные действия. Всякие же выступления отдельных членов исполнительного комитета вооб- ще, а Филиппова и Мисеврина, как людей с определенными черносотенно-погромными на- клонностями, в частности. Что же касается обысков в домах, то таковые сопряжены с еще большей ответственностью. На это из толпы мне крикнули, что мы будем обыскивать все дома, в том числе и твой. Я предупредил толпу, что, если кто переступит порог моего дома, я его пристрелю. Господин Мисеврин и Филиппов, ведя определенную агитацию, настраи- вали толпу и довели ее до апогея азарта. Группа темных сил, руководимая Филипповым и Мисевриным, созвали вокруг себя что-то вроде схода и постановили меня как председате-