Дон в годы революции и Гражданской войны. 1917 – 1920. Том 2: май 1918 – март 1920

Раздел первый. Документы, письма, дневники 291 но, в общем, скоро была дана команда «кругом, рысью, арш», и мы начали драпать вовсю. В это время один конь заступил посторонки. Я соскочил и распутал его, ору- дие моментально поскакало рысью, а я остался. Большевики были совсем близко. Я, конечно, продолжал развивать ход вслед за орудием. По дороге увидел свой брошен- ный зарядный ящик. Потом подцепился на какую-то подводу с пехотинцами, уси- ленно выбрасывавшими ящики с патронами. По нас стали садить из пулемета. Пе- хотинцы побросались ничком на телегу, воображая, что они этим спасутся. Я толь- ко снял свою винтовку, чтобы начать отстреливаться, как мы покатились в балку. Там я увидел свое орудие и бросился к нему. В то же время подскакал какой-то тип с наганом, крича, чтобы мы заворачивали назад, на гору. Т[ак] к[ак] у него был весь- ма прил ичный вид, то я решил, что это наш. В то же время я увидел еще верхового с кра сной тряпкой на папахе. Он мне закричал, чтобы я бросал оружие, но я решил, чт о лучше ему прогуляться на тот свет. Только я приложился, как ко мне бросились мои батарейцы, крича: «Черепов, вы нас всех погубите!» Тогда я оглянулся и уви- дел, что действительно мы окружены красными. Пришлось бросить винтовку, потом какой-то чудак отобрал у меня кольт. Орудие наше двинулось на гору, а я начал вы- таскивать и выбрасывать свои документы. Затем снял значок за Корниловский по- ход и долго его не решался бросить. Только меня уговорил попавший вместе с нами поруч[ик] Замберг. Тяжелее всего было с ним расставаться (со знаком, а не с поручи- ком). Потом ко мне подскакал, размахивая шашкой, еще один молодчик. Т[ак] к[ак] я был уверен, что мне все равно пришел конец, то на его восклицание: «А! Вольно- определяющийся! Снимай погоны!» – не ответил ничего, а продолжал идти. Потом он решил снять с меня шубу и закричал: «Скидай шинель!». Т[ак] к[ак] на френче у меня были погоны с вензелями, то я чувствовал, что если сниму шубу, то мне крышка. Поэтому я ее снял только тогда, когда он вторично за- кричал: «Скидай шубу!» – и замахнулся на меня шашкой. Я сначала хотел застре- литься, но потом решил, что мой долг еще испортить пушку или, по крайней мере, сделать все возможное для этого. Поэтому, когда красноармеец увидел мои вензеля и закричал, чтобы я снял погоны, я беспрекословно повиновался. Потом с меня сня- ли и френч. В это время уже одно из наших орудий сняли с передка и заставили наших бить по своим, но, конечно, попадали впустую. Тогда я решил, что это великолепный слу- чай обстрелять хоть теперь красных. Поэтому, когда потребовали еще наводчика, то я вызвался. Но когда мне сказали, что нужно стрелять за гору, то я при поддерж- ке вольн[оопределяющегося] Куличкова убедил их, что стрелять невозможно, т[ак] к[ак] у нас нет таблиц, и мы можем ударить по «своими». В общем, мы их уговори- ли, взяли орудие на передок и поехали дальше. Потом орудие наше тронуло рысью, а я отстал и не смог его догнать. Больше я своего орудия не видел. Потом меня до- гнал Миша Сабиев. Мы пошли вместе, а товарищи его постепенно раздевали, так что он под конец шел в нижней рубашке, брюках и носках. Я же пристал к какому-то из командующих, требуя себе шинель, хотя с меня был снят только френч, а фуфайка была на мне, и не отставал, пока не получил требуемого. Потом нас подцепили два молодчика из конницы и повели с собой с целью снять все, что им пригодится. При- вели в крайнюю хату и стали разбирать вещи из мешков, которые они захватили у наших. Я в это время отдал незаметно хозяину-армянину мой револьвер, сказавши онскиеархивы.рф онские Архивы onarch.ru