Без срока давности

onarch.ru онскиеархивы.рф Донские Архивы 206 207 Раздел 1 № 117 № 117 В связи с распоряжением немецких властей мне в принудительном по- рядке пришлось покинуть Краснодарский край и направиться к прежнему месту жительства в город Ростов[-на-Дону], куда я прибыла в ноябре месяце 1942 года. С целью избежания насильственного увоза в немецкое рабство в течение месяца работала грузчиком в Зерногородке, что на левом берегу Дона. ВОПРОС: Подвергались ли Вы репрессиям со стороны немецких и союзных немецким карательных органов? ОТВЕТ: В декабре месяце 1942 года, то есть после моего приезда в город Ростов[-на-Дону], я, будучи на квартире, была арестована одним из работни- ков полиции, которым доставлена в германскую тайную полицию, находящу- юся по Социалистической улице, в доме № 186. ВОПРОС: Обстоятельно расскажите о Вашем аресте и пребывании в ГФП? ОТВЕТ: В первых числах декабря месяца 1942 года, возвращаясь с работы, я увиде ла прохаживающегося около нашего дома молодого незнакомого че- лове ка в немецкой форме—​на вид русского. Войдя к себе в квартиру, я заметила непорядок, вызванный присутствием посторонних. Вслед за мной вошел вышеупомянутый молодой человек и зая- вил, что я арестована. Этому я была удивлена, так как себя ни в чем не чув- ствовала виновной, одновременно спросила у него, где же находится мать мужа и моя 4-летняя дочь Алевтина, оставшиеся дома. Полицейский ответил, что дочь находится у соседей, а мать в сопрово- ждении работников полиции пошла мне навстречу. Несмотря на мои муче- ния и просьбу дать возможность повидаться с ребенком, полицейский в рез- кой форме предложил следовать за ним, разрешив только взять с собой документы. Доставил он меня в дом, находившийся на Социалистической улице, № 183— ​второй от Кировского переулка, в котором помещалась германская тайная полиция. Во дворе указанного дома, куда привел меня полицейский, я увидела сто- явшего офицера высокого роста, которому полицейский доложил: «ИВАНЧЕН- КО доставлена». С ним офицер о чем-то по-немецки переговорил, после чего офицер, обра- тившись ко мне, спросил, имею ли я при себе только паспорт, который и был офицером у меня отобран. После этого он полицейскому приказал меня отправить, но куда я так и не поняла. Указанным полицейским я была доставлена в городскую полицию, поме- щавшуюся по Красноармейской улице, в доме бывшей областной милиции, где дежурным из числа русских мне в грубой форме был произведен обыск, после чего заключена под стражу в камеру № 17. До моего водворения в указанную камеру, там уже находилось трое—​две девушки и одна женщина преклонного возраста. Мне они были незнакомы. Когда же я поинтересовалась камерой № 17, то они заявили, что это камера политических заключенных. Меня не вызывали в течение двух дней, а затем я была доставлена рус- ским полицейским вновь к немецкому офицеру тайной полиции, отобравше- му мой паспорт. Меня он допрашивал в присутствии украинца, являвшегося следователем или переводчиком. ВОПРОС: А в чем Вас обвиняли? ОТВЕТ: Офицер допрашивал меня по следующим вопросам: 1. —​Являюсь ли я членом ВКП(б) ли ВЛКСМ? 2. —​Действительно ли мой муж член ВКП(б) и работник НКВД? 3. —​Мои биографические данные. 4. —​Кого я знаю из советского актива, а также из работников НКВД и где последние находятся? На поставленные вопросы офицеру я отвечала отрицательно, в связи с чем он стал применять ко мне меры физического воздействия. Бил он меня толстой деревянной палкой по спине, ребрам и другим ча- стям тела, но я стояла на своем, а офицер по отношению меня становился все жестче. Он в присутствии русского полицейского продолжал избивать меня, в связи с чем я потеряла сознание. Дав мне возможность прийти в себя после нечеловеческих избиений, офи- цер вновь подверг меня допросу, добиваясь признания о причастности моей к ВКП(б) и комсомолу; одновременно обещая освободить меня, офицер поин- тересовался известными мне данными о дислокации частей Красной армии, а также методами обработки корреспонденции. Не добившись для него положительных результатов, офицер, угрожая рас- правой, приказал полицейскому из числа русских отправить меня обратно в городскую полицию. И так, за время 10–12-дневного пребывания в заключении, я трижды из городской полиции доставлялась на допрос в германскую тайную полицию, который сопровождался избиениями со стороны офицера и его подчинен- ных —​полицейских из числа русских, предателей родины. ВОПРОС: Будучи неоднократно доставленной на допрос в ГФП, кто из чис- ла известных Вам находился там под арестом? ОТВЕТ: За все время я видела только одного известного мне арестованно- го— ​ВОЗНИКОВА Александра Александровича, который также из городской полиции доставлялся на допрос в ГФП. Помню такой случай, когда меня и ВОЗНИКОВА вместе доставили из по- лиции в ГФП, он рассказал о том, что его предал сосед по квартире КАЗАРОВ Людвиг Аршакович. ВОПРОС: А Вы знаете КАЗАРОВА Л. А?.. ОТВЕТ: Да, КАЗАРОВ является соседом по квартире. Он в период времен- ной оккупации города Ростова[-на-Дону] являлся компаньоном кафе «Кавказ», враждебно настроен по отношению к советской власти, мне неоднократно за- являл: «25 лет меня мучила советская власть, теперь, после прихода немецкой армии-освободительницы, я стал хозяином».